В тот день Эмма спешила с работы, когда её сын Ной выбежал из школьного двора с сияющими глазами. В руках он держал старого плюшевого мишку — потрёпанного, но с доброй мордочкой и одним чуть пришитым глазом.
— Мам, смотри, его кто-то оставил на лавочке! — радостно сказал он. — Можно я его возьму?
Эмма улыбнулась — в последнее время Ной стал замкнутым, и этот мишка будто вернул в него жизнь. Она разрешила, и всю дорогу домой мальчик не выпускал игрушку из рук.
Ночью Эмма услышала тихий звук — будто хриплый свист. Она подумала, что это ветер, но звук шёл из комнаты сына. Когда заглянула, Ной спал, прижав мишку к груди. А из шва на его спине торчала тонкая белая нитка.
Наутро она решила аккуратно зашить игрушку — но, когда потянула за нитку, шов начал расходиться. Под тканью что-то было. Не вата, не наполнитель. Что-то плотное. Эмма принесла ножницы, разрезала по шву и вздрогнула.
Внутри лежал маленький чёрный брелок и кусочек пожелтевшей бумаги, сложенный вчетверо. На бумаге — женское имя, дата и слова:
“Если это найдёшь — позвони. Он ещё жив.”
Эмма почувствовала, как всё внутри холодеет. Брелок оказался с GPS-чипом. Она позвала соседа-айтишника, и тот подключил его к компьютеру. Через пару минут экран высветил координаты — старый дом за городом, давно заброшенный.
Эмма смотрела на мигающую точку и понимала, что теперь не сможет просто выбросить игрушку. Что бы это ни было — кто-то оставил послание, и, возможно, ребёнок нашёл не просто мишку, а чей-то последний шанс.
