Это был обычный летний день. Жара стояла такая, что воздух дрожал над землёй. Во дворе пахло травой и нагретой древесиной от забора. Он вышел всего на минуту — просто вынести мусор. Даже не взял телефон, не надевал кепку, не думал ни о чём. И вдруг — тонкое жужжание.
Сначала тихое, почти невинное. Потом резкое. Злое. Он даже не успел понять, откуда они взялись. Пчёлы будто матовой дымкой вылетели из-за сарая. Целое облако. Кто-то случайно задел их улей — возможно, ветер, возможно, кошка, никто не знает. Первая пчела укусила чуть ниже глаза. Будто иголка. Мгновенная боль — острая, горячая, как огонь под кожей.
Он вскинул руку — и в этот момент сразу три пчелы ударили в щёку, в губу, в висок. Гул стал громче. Они кружили, как в атаке. Он закричал — не от страха, а от боли, которая разрасталась с невероятной скоростью. Сорвал футболку, махал ею, но это только разозлило их сильнее.
Он побежал в дом, захлопнул дверь, упал на пол в коридоре. Дыхание сбивалось. Сердце стучало так, будто готово было выскочить. В зеркале он увидел лицо — уже не своё. Щёка опухла, губа увеличилась в три раза, глаз почти закрылся. Кожа пылала, как будто её обожгли кипятком.
Он выглядел так, будто получил серьёзный удар. И в этот момент стало страшно. Пчелиный яд — штука непредсказуемая.
У кого-то это просто отёк, у кого-то — аллергический шок. Он чувствовал, как трудно становится дышать. Пальцы немели.
Сердце стучало всё чаще. Он понимал: если не успеть — всё может закончиться очень плохо.
Он схватил ключи и выбежал к машине — почти вслепую, через маленькую щёлку между веками. За рулём пришлось ехать одной рукой, другой — держать лицо, будто оно может разорваться изнутри. До больницы было меньше десяти минут.
Но каждая секунда тянулась вечностью. Он влетел в приёмное отделение. Врачи сразу увидели состояние и не задавали лишних вопросов. Адреналин. Антигистаминные. Кислородная маска.
Тепло и холод одновременно. Тело дрожало. Прошло двадцать минут. И только тогда дыхание стало ровным. Мир перестал кружиться. Врач сказал спокойно, без драматизма:
— Вам повезло. Ещё немного — и могло быть совсем иначе.
Он кивнул. Но не чувствовал облегчения. Только осознание того, как всё хрупко. Лицо опухало ещё два дня. Соседи, встретив, говорили:
— Не узнали бы, если бы голосом не заговорил.
Он смеялся. Но только внешне. Потом он долго искал место, где был улей. Чтобы не повторилось. Чтобы понимать. И когда нашёл — не стал ломать, разрушать, «мстить». Он просто поставил рядом широкую яркую табличку:
«НЕ ТРОГАТЬ. ПЧЁЛЫ.»
Потому что понял: Пчёлы не нападали. Они защищали свой дом. Как и любой живой. И иногда нам стоит помнить — что мы не хозяева этому миру, а гости.
