Этот день я ждала с трепетом. Мы с мужем готовились несколько недель — воздушные шары, торт, гости, музыка, красивое оформление в саду. Я хотела, чтобы всё прошло идеально: уютно, весело, с доброй интригой. Ведь это был не просто праздник — это был момент, когда мы собирались объявить, кто у нас будет: мальчик или девочка.
Я помню, как утро начиналось прекрасно: солнце, лёгкий ветер, запах ванильного торта и счастливые лица друзей. Муж ходил с камерой, снимая всё подряд, а я стояла рядом с коробкой, внутри которой прятались воздушные шарики нужного цвета. Все замерли, когда я взяла ножницы.
— Готовы? — спросила я, улыбаясь.
— Дааа! — хором ответили гости.
Я разрезала ленточку — и вверх взмыли розовые шары. Все закричали, аплодисменты, радость, объятия. Я смеялась и плакала одновременно. Мы с мужем обнимались, а кто-то крикнул:
— Девочка! Поздравляем!
И вот в этот момент я услышала её голос.
Громкий. Уверенный. Холодный.
— Я уже решила, как вы её назовёте.
Я обернулась. Свекровь стояла с бокалом шампанского и выражением лица, будто именно она сейчас родит ребёнка, а не я. Все притихли.
— Простите? — спросила я, думая, что ослышалась.
— Имя, — спокойно повторила она. — Я выберу сама.
Все засмеялись неловко. Но она не смеялась.
— Это наша первая внучка, — продолжила она. — И я считаю, что имя должно быть семейным. Мы назовём её Матильдой. В честь моей прабабушки.
Секунда тишины.
Потом — тихий смешок кого-то из гостей.
А потом — вспышка гнева у моего мужа.
— Мам, хватит, — сказал он. — Это наш ребёнок, и имя выберем мы с Лизой.
— Ах вот как? — свекровь поджала губы. — Значит, я никому не нужна?
Она поставила бокал на стол с таким звуком, будто он лопнул от напряжения.
А потом началось…
Она начала читать лекцию о семейных традициях, о том, что «молодёжь ничего не уважает», что «в наше время дети слушали старших», что «если я не имею права назвать внучку, то зачем вы вообще меня приглашали».
Музыка остановилась, гости растерянно молчали. Я чувствовала, как внутри всё кипит, но старалась сохранять улыбку.
И тут она повернулась ко мне и сказала:
— Ты можешь родить сколько угодно, но первое имя внука — решаю я.
После этих слов я не выдержала.
— Нет, решаем мы, — ответила я. — Потому что это наш ребёнок.
Она посмотрела на меня с такой обидой, что на секунду мне стало её жалко. Но потом она демонстративно схватила сумку, заявила:
— Раз уж моё мнение не важно, я ухожу.
И ушла. Прямо во время праздника.
Гости переглядывались, кто-то шептал: «Вот это да…»
Я стояла с пустыми руками, с розовыми шарами в небе и комом в горле.
Праздник был испорчен.
Позже, когда все разошлись, я сидела на ступеньках, обнимая мужа. Он сказал:
— Прости. Я не думал, что она так себя поведёт.
— Главное, что мы вместе, — ответила я. — И что у нас будет девочка. Наша. Не “Матильда”, а — Мия.
Мы улыбнулись.
А через несколько дней свекровь прислала сообщение:
«Я всё обдумала. Пусть будет Мия. Главное, чтобы вы были счастливы».
С тех пор мы с ней не идеальные друзья, но кое-что я поняла:
иногда рождение ребёнка — это не просто появление новой жизни, а проверка всех старых отношений.
