Когда старый дом Эмили и Марка затопило во время сильного шторма, они думали, что это просто очередная бытовая неприятность. Прорвало трубу на кухне, вода залила комнаты, и к утру полы вздулись, стали неровными, а в доме стоял запах сырости и старого дерева.
Эмили сидела у окна, держа чашку холодного кофе.
— Придётся всё менять, — вздохнула она.
Марка, стоявшего на коленях с ломом в руках, это не обрадовало.
— Да, доски уже не высушить. Всё пойдёт под замену, — пробурчал он.
Дом достался Марку от деда — старинный, довоенный, с толстыми стенами и тяжелыми балками. Подвала под ним никогда не было, по крайней мере, так говорила его мать. Они жили здесь всего год, наслаждаясь тишиной и уютом, и никогда не думали, что под их полом может скрываться что-то ещё.
Когда Марк поддел первую доску, снизу вырвался холодный, затхлый воздух.
— Ты чувствуешь это? — нахмурился он.
Эмили подошла ближе. — Как будто сквозняк… Но откуда?
Он поддел ещё несколько досок, и вдруг лом с глухим звоном ударился о металл. Через минуту оба стояли, глядя на то, что открывалось перед ними: ржавый металлический люк с круглой ручкой посередине.
— Такого не может быть, — прошептала Эмили. — В доме нет подвала.
— Значит, ошибались, — ответил Марк, но голос его дрогнул.
Он ухватился за кольцо и потянул. Крышка со скрипом поддалась. Из-под неё повеяло холодом и сыростью. В темноту уходили каменные ступени.
— Марк… может, не стоит туда лезть? — неуверенно сказала Эмили.
Он усмехнулся. — Ты правда хочешь оставить это просто так?
Фонарь дрожал в его руке, когда они начали спускаться. Ступени были влажные, стены — кирпичные, обвалившиеся местами. На дне лестницы их ждала небольшая комната. Потолок низкий, воздух тяжёлый. На стенах — следы копоти, будто здесь горели свечи. В углу стоял старый стол, заваленный пылью, а на нём — ржавые инструменты, стеклянные банки и запертый металлический ящик.
Марк поставил фонарь на пол и поддел крышку. Замок треснул, и крышка отвалилась. Внутри лежали пожелтевшие бумаги, несколько фотографий и маленький деревянный крест.
Эмили дрожащими руками взяла конверт с надписью выцветшими чернилами:
«Для тех, кто найдёт».
Она раскрыла письмо. Почерк был нервный, неровный:
«Если вы читаете это, значит, тайник найден. Этот дом хранит то, что не должно было быть найдено. Здесь записаны имена тех, кто исчез, и тех, кто их забрал. Если вы дорожите покоем — закройте люк и забудьте, что видели».
— Что это за бред? — шепнула Эмили.
Марк пролистывал бумаги: имена, даты, короткие записи — “ушёл ночью”, “слышали шаги”, “нашли у реки”.
— Похоже на дневник… или отчёт, — пробормотал он.
Вдруг сверху хлопнула дверь. Тишина. Фонарь мигнул.
— Это ветер, — быстро сказал Марк.
Но когда они поднялись наверх, дверь в гостиную оказалась закрытой. Хотя перед спуском они оставили её открытой.
И у порога — свежие следы от мокрых ботинок.
Эмили взглянула на Марка.
— Ты ведь снял обувь?
— Конечно снял, — хрипло ответил он.
В этот момент из-под пола донёсся тихий звук. Будто кто-то трижды постучал.
Тук… тук… тук…
Марк резко обернулся к люку. Крышка медленно опускалась сама, скрипя металлом. Эмили вскрикнула и отступила назад, прижимая письмо к груди.
Люк закрылся. Тишина снова легла на дом.
Она посмотрела на лист — и побледнела. Внизу, под старой надписью, теперь виднелись свежие, тёмные чернила:
«Добро пожаловать домой».
С тех пор Эмили и Марк живут в этом доме… но каждую ночь из-под пола слышатся тихие шаги, будто кто-то там всё ещё ждёт, когда люк откроется снова.
