Ночь была холодной и тихой.
Старый промышленный район Гамбурга давно опустел: фабрики закрылись, люди ушли, а остались только ржавые контейнеры, крысы и такие, как он — Дэниел Мюллер, бездомный, бывший механик, потерявший всё после развода и болезни.
Он бродил вдоль заднего двора супермаркета, держа в руках старый фонарик. Воздух пах гнилью и дождём.
— Хоть бы кусок хлеба, — пробормотал он, открывая очередной бак.
Но в этот раз вместо привычного звука мусорных пакетов он услышал… тихий, еле различимый плач.
Дэниел замер. Сначала он подумал, что это кошка. Но звук повторился — жалобный, человеческий.
Он подсветил фонариком — и сердце замерло. Среди пластиковых пакетов лежало маленькое свёрток, укутанное в серое одеяло.
Он осторожно развернул его — и увидел ребёнка. Совсем крошечного, с закрытыми глазами и бледным лицом.
— Боже мой… — прошептал он. — Кто тебя сюда бросил?
Малыш был жив. Он дышал — слабо, но ровно. Казалось, обычный младенец. Но Дэниел вдруг заметил: его кожа была слишком холодной, будто он пролежал здесь часами.
И ещё одно — на его ручке был кожаный браслет, на котором выгравировано имя:
“Эмиль К.”
Дэниел не знал, что делать. Позвонить в полицию? У него даже телефона не было.
Он снял свой старый плащ, завернул ребёнка и пошёл туда, где ночевал — в заброшенный ангар на окраине.
Там, у тусклого фонаря, он разжёг небольшой костёр из обломков дерева и стал греть малыша.
Ребёнок вскоре зашевелился, открыл глаза… и Дэниел отшатнулся.
Глаза ребёнка были необычные — огромные, почти серебристые, отражающие пламя, будто зеркала.
Но в них не было страха. Только тишина и внимание, как будто малыш… смотрел сквозь него.
— Всё в порядке, — сказал Дэниел дрожащим голосом. — Я тебе помогу.
Он взял бутылку с водой, обмакнул ткань и слегка протёр лицо младенца. Тогда заметил на его шее крошечный кулон — металлический, холодный. Внутри — крошечный кусочек бумаги.
Он развернул её:
“Если ты читаешь это — значит, он выбрал тебя.”
Дэниел почувствовал, как по спине пробежал холод.
К утру малыш заснул. Дэниел всю ночь не смыкал глаз — слушал, как он дышит.
Но чем дольше он смотрел, тем сильнее казалось, что ребёнок меняется. Его кожа становилась теплее, а щеки розовели. Казалось, в нём просыпается жизнь — и с каждой минутой она будто переходит от него к Дэниелу.
Он чувствовал странную слабость, но не от усталости — словно часть его сил уходила к этому крошечному существу.
На рассвете Дэниел услышал шаги у входа в ангар.
В дверях стояла женщина в длинном пальто — высокая, строгая, с платком на голове. В руках она держала старую фотографию.
— Вы нашли его? — спросила она, глядя прямо в глаза Дэниелу.
— Кто вы? — насторожился он.
— Я — та, кто ищет его уже три года. Его зовут Эмиль. Но он… не совсем ребёнок.
Она подошла ближе, и ребёнок, проснувшись, вытянул к ней руку.
Дэниел почувствовал, как внутри всё сжалось.
— Что вы имеете в виду? Кто он?
Женщина улыбнулась грустно:
— Он — то, что люди когда-то называли “даром”. Он выбирает того, кто готов отдать последнее ради другого.
Малыш тихо задышал, и свет фонаря вдруг стал ярче.
Дэниел опустил взгляд — на ладонях остались следы, будто ожоги от света.
— Значит, теперь он будет жить, — сказала женщина. — Благодаря тебе.
Он не успел ничего ответить. Только смотрел, как она уходит с ребёнком в туман, и слышал, как её шаги растворяются в утренней тишине.
Позже в ангаре нашли лишь его старый плащ и крошечный браслет с надписью “Эмиль К.”
Никто не понял, кто был этот бездомный — и почему с тех пор в этом месте больше никогда не ночует ни один человек, хотя внутри всегда тепло…
